Практическая психология ИНП от НИКИТИНОЙ НАТАЛИИ

НРАВСТВЕННЫЕ ПИСЬМА ВООБРАЖАЕМОМУ ЮНОМУ ДРУГУ

продолжение 7

         Знать и жить

Мой юный друг, мы живём в век информационной революции. Ежедневно и ежечасно на нас обрушивается лавина разнообразной информации, которая, соприкасаясь с нами, оставляет в нас огромное количество как незаметных, так и глубоких следов в виде впечатлений. Взаимоотношения с информацией, с идеями — чрезвычайно важная часть человеческих отношений. Всё, что мы видели, что мы слышали, подвергается нашим умом оценке. Наиболее важное и выгодное для него он делает своей собственностью, превращая в знание. Это уже его капитал, его достижение. Он это знает… Знает то, знает другое. Глядишь, из-за этого интеллектуального балласта, из-за этой пелены знаний ты не увидел, не услышал чего-то важного, не почувствовал другое живое существо, за формой не разглядел содержания, за словами не сумел проникнуть в суть. Так жизнь становится поверхностной, суженной и пресной, а говоря иначе — несчастной.

Уж не знаю, что там пишут по этому поводу толковые словари, но для меня информация и знание — разные вещи. Информация или сведения о чём-то — это нечто внешнее. Информацию содержит всё, что соприкасается с нашими органами чувств: камень, растение, животное, человек, облако, мысль или внутренний орган — всё это открытые книги, которые можно читать. Информация может быть словесной или визуальной, воздействовать на наш вкус или обоняние. Никакая информация не может быть опасной или вредной, таковыми могут быть неправильный подход к ней, неверное её использование. Как раз личностный подход и позволяет "окрасить” информацию, сделать её предметом обладания, или знанием, используя в качестве средства собственной реализации. Знание — это то, что уже преломлено через призму личности и отпечатано внутри, это уже накопление, личностный капитал. И знания очень успешно могут действовать самостоятельно, без нашего сознательного участия, то есть — обусловливать нас, или другими словами — подключать к "системе”.

В первую очередь, обусловливают знания, касающиеся психологической сферы жизни, области наших взаимоотношений. Это то, что причинило нам боль или доставило удовольствие и было зафиксировано умом. Такими обусловливающими факторами могут стать причинённые обиды, оскорбления или похвала, лесть — всё, что запечатлено в памяти и окрашено нашей болью или удовольствием. Эти знания, полученные чаще всего бессознательно, наиболее разрушительны, они изолируют нас и отравляют наши отношения. Тех, кто гладит нас против шёрстки, начинаем считать своими врагами и сторониться их; тех, кто не причиняет нам боли, записываем в друзья, или обожествляем и привязываемся к ним. Одним словом, подобные знания являются строительным материалом для создания образов себя и других людей, перевода взаимоотношений из реальной жизни в сферу иллюзий, почвой для посева недоверия и вражды.

Знания, касающиеся бытовой, технической, медицинской сферы нашей жизни, разного рода профессиональные знания также могут обусловливать, но, в отличие от первых, не стопроцентно. Однако такого рода сведения необходимы для нашего физического выживания, и от них никуда не деться. Всё зависит от того, насколько мы придаём им значение, вес, насколько они участвуют в процессе становления нашей личности. Есть люди, чьё содержимое личности, по преимуществу, состоит из знаний; люди, поставившие на знание буквально всё (и это не обязательно только люди науки). Но отними их возможность реализовываться через знания, и они будут ввергнуты (конечно, если вовремя не найдут достойной замены) в жизненный кризис.

Существуют ещё другого рода сведения, которые я бы назвал (если бы сам только что не "опорочил” слово "знание”) "знанием, ведущим к освобождению”. Такая информация указывает на всё, что делает нас несвободными, обусловливает, в том числе и на обусловливающий характер самих знаний, и на ту межу, с одной стороны которой — обусловливающее знание, а с другой — безобидные сведения, не касающиеся психологической сферы жизни. Эта информация может быть получена через самопознание или на словесном уровне от Великих учителей человечества, философов или психологов. Другое дело, что и из данной информации, посягающей на целостность личности, ум может сделать знание, превратить её в теорию, доктрину: психологическую, философскую либо религиозную. Эта ловушка ума расположена перед самым выходом из него и является вполне надёжным его стражем. Замыкая "знания, ведущие к освобождению” на себе, ум использует их для развлечения, для самовозвеличивания, для ухода от жизни, а значит, и для ухода от освобождения. И это происходит всякий раз, когда в подобной информации нет жизненной заинтересованности, когда человек ещё не созрел к переменам, когда велико желание личностной реализации.

Любое знание, особенно последнее, является наиболее распространённым среди интеллектуалов средством психологической безопасности, своеобразным лекарством против страха, главным образом, страха перед жизнью. Если это лекарство хотя бы раз успешно сработало, то возникает реальная альтернатива: знать или жить; объяснять или переживать, чувствовать? Помнишь поговорку "Привычка — замена счастья”? Продолжив её, можно сказать, что знание — замена жизни, защита от неё. Знание — наиболее искусное, изощрённое и тонкое орудие "эго”. Даже освободившись от грубых проявлений эгоизма, ты можешь ещё очень долго трепыхаться в тончайших паутинках знания.

Конечно, обладание знаниями, как и любое другое обладание, связано с удовольствием. Вот как один Великий учитель описал это: "Исключительное, доступное лишь немногим знание доставляет глубокое удовлетворение и радость. Знать то, чего другие не знают, это постоянный источник удовлетворения, он рождает в человеке чувство причастности к глубоким вещам, создавая ему престиж и авторитет. Вы находитесь в непосредственном контакте, вы имеете нечто, чего другие не имеют, поэтому вы становитесь важным лицом не только для самого себя, но и для других”. Совершенно очевидно, что в данном случае ум будет неизменно требовать продления этого удовольствия и всячески сопротивляться утрате знанием его собственных позиций.

Удовольствие находится в поле времени, жизнь — нет. Настоящее — это твоя жизнь в настоящий момент, твой ответ на очередной её вызов, твои непосредственные взаимоотношения. Однако зачастую настоящее смутно, хаотично, а поэтому не сулит удовольствия; напротив же, будучи неизвестным, грозит опасностью. Знание, являясь процессом накопления, берёт начало в прошлом и проецируется в будущее, наполняя его известным. Такого рода психологические знания, как правило, очень трудно различить и выделить, так как они по сути дела цементируют личность и представляются чаще всего как часть тебя — твоя сущность или твой образ жизни.

Такое знание содержит в себе обещание надёжности, безопасности для твоего будущего, предстаёт вполне безупречной жизненной схемой, своего рода ментальной подстилкой на случай возможного падения. Впрочем, этого случая вовсе может и не быть или падение будет, но не таким, каким казалось, или не в том месте, где припасена подстилка. А ты шествуешь по жизни со всем этим грузом, в этих психологических доспехах — человек, вооружённый знанием, но одновременно обременённый и обусловленный им!.. К тому же то, что познано, уже не может быть пережито, а может быть лишь узнано. Именно поэтому и таким образом жизнь проходит мимо, перетекает из действительности в виртуальную реальность "системы”. В ней доминирующая роль отводится знаниям и идеям. Однако ты прекрасно понимаешь, что быть свободным человеком означает не только знать что-то о свободе, но и жить свободно, то есть действовать никак не по установленному извне образцу или схеме, а совершенно иначе.

Культивируя знание, поднимая его престиж в обществе, внедряя идею того, что знание — это конечная цель, "система” заботится об укреплении своих позиций, о том, чтобы у человека осталось как можно меньше непосредственных переживаний и взаимоотношений с миром живого. Один мудрец называл данное положение дел в мире "объедки с чужого стола”, другой — "Second hand” — жизнь из вторых рук (из книг, газет и учебных пособий, с экранов телевизоров и мониторов компьютеров, от учёных мужей, политических и религиозных лидеров), при которой практически не остаётся места на собственные переживания, постижения и открытия. Пользование мёртвыми идеями, поношенными истинами, следование чужому примеру, весь этот "Second hand” заканчивается, когда в твою жизнь прочно входит самопознание. Это означает, что ты полностью открыт для информации не только извне, но и восприимчив, внимателен ко всему, что происходит в этот момент с тобой, как ты реагируешь и отзываешься на события. Именно там, в соединении этих двух миров, в соединении чувствительности к обоим космосам (макро- и микро), находится действительность, именно на этом стыке, а не из других источников, ты можешь черпать пищу для души…

Чрезвычайно важно научиться учиться, то есть реально воспринимать мир и пользоваться полученной информацией. Пользоваться так, чтобы она тебя не обременяла, не закрепощала и не обусловливала, а позволяла быть чувствительным и свободным в своей учёбе. Подлинное учение — это не столько накопление знаний, сколько освобождение от части оных (ведь большинство знаний, которыми нас пичкает "система” — это бесполезный хлам), от их обусловливающего действия и обязательно следующее за этим освобождением раскрытие чувствительности. Сюда относится и развитие способности к самостоятельному мышлению и свободному исследованию любого предмета, факта, явления. А также своего рода интеллектуальная гигиена, устанавливающая приоритет знаний (что необходимо узнать в первую очередь, что — во вторую, а что — и вовсе не стоит). Это сродни гигиене питания, когда даже при изобилии вкусных и полезных продуктов ты не станешь их поглощать все без разбора, а произведёшь селекцию и будешь дозировать. Иначе это чревато перееданием со всеми его печальными последствиями. Однако существует и интеллектуальное обжорство, где пищей для ума являются знания. Тошнота здесь проявляется не так быстро, как в случае с физическим обжорством, а удовольствие от культивирования знания неизмеримо тоньше и благороднее, нежели от гурманства…

Но, как бы ни был установлен твой персональный приоритет знаний, пока не решены твои бытийные, сущностные вопросы, любое познание (без самопознания) будет являться развлечением и способом бегства от жизни. Можно знать очень много разного, но не понимать самого себя, что является весьма важным, так как именно это понимание даёт новое качество, извлекает корень всех человеческих бед, делает жизнь счастливой. Проще говоря, пока ты несчастлив, набор любых знаний — не только бесполезное, но и вредное занятие, так как уводит от жизни. Приобретение знаний может быть в лучшем случае подготовкой к жизни, но не самой жизнью. Ведь достойный ответ на жизненный вызов состоит в действии, а никак не в знании того, как нужно правильно действовать. Такое знание, добытое посредством памяти из прошлого, хоть и является ответом на вызов, но вовсе не настоящим ответом, а всего лишь ответом прошлого. А прошлое не способно понять настоящее, так как не чувствительно к нему. Адекватный ответ на вызов настоящего содержится уже в самом настоящем.

Знания же содержатся в словах. Слова, в свою очередь, сотканы из мыслей, являются символическим, материальным (звуковым или визуальным) воплощением энергии мысли. Жизненный вызов есть не что иное, как контакт с чем-либо. Всякий контакт вызывает ощущение, то или другое чувство, приятное или неприятное. Если ты пребываешь в "иллюзии отдельного существования”, то это ощущение будет окрашено удовольствием-страданием, в результате чего срабатывает защита ума в виде вербализации, наименовании происходящего (если ум это узнал и назвал, то это уже представляется для него не таким опасным). Наименование происходит почти мгновенно вслед за ощущением и является неверным ответом на вызов. Адекватный ответ проистекает только из осознания промежутка между ощущением и наименованием. Это осознание не позволяет закрыть завесой слов действительность. Если ты внимателен, если ты в настоящем, то ты адекватен и чувствителен.

Слово не является действием. Моё письмо к тебе нельзя назвать мною, даже при условии моей абсолютной честности. Но посредством моих слов, адресованных тебе в этих письмах, ты можешь войти со мной в контакт и наладить подлинные взаимоотношения, как с живым человеком, но только в том случае, если сумеешь ощутить то, что стоит за словами, за этими письмами — тот труд, ту энергию, ту любовь, которые в них вложены. Точно так же, как слово стоит на пути у чувства, так и знание — на пути у переживания. Поэтому для того, чтобы начать, наконец, жить, надо перестать знать, то есть обратить внимание на свои ощущения, стать чувствительным.

Однажды солнечным июньским днём я шёл по городу и вошёл в сквер. На деревьях и кустах буйствовала юная зелень: сочная и чистая, салатового цвета, без малейших признаков увядания. И вдруг граница между мной и этими листочками исчезла, я глубоко внутри ощутил их восторг, их пульсацию жизни. Их радость жизни была моею, точнее говоря, не было ни их, ни меня, а была общая радость. Вместе с этим пришло понимание собственного предназначения. Все прежние наименования взаимоотношений человека и Бога, встреченные когда-либо мною, оказались не важными, представ слишком неточными: Раб Божий, Слуга Божий, Сын Божий, Уста Бога… Словосочетание "Нерв Божий” пришло уже позже. Именно маленький, но живой оголённый нерв в организме Творения, чувствительный ко всему сущему! И в этой чувствительности заключено основное предназначение человека — быть счастливым. А без неё всё грандиозное Творение с его восхитительными красотой и целесообразностью становятся напрасными. Только через мою открытость всё, что задумано Творцом, не является тщетным, а напротив — оказывается живым, танцующим и поющим. И Бог через меня счастлив, оттого, что всё это заверчено не зря…

Интерес к внутренним психофизическим процессам взывает к жизни энергию внимания, позволяет наблюдать за всем происходящим без принуждения и усилия. Внимание — это главная из всех существующих добродетелей, так как запускает в действие все остальные. Однако внимание — это не только стартёр, но ещё и энергия, и регулировщик энергии. Не случайно все политики, религиозные деятели, звёзды шоу-бизнеса и работники СМИ так борются за внимание к себе. Именно отсутствием внимания объясняется общий низкий уровень жизненной энергии современного человека, не позволяющий ему впустить в свою жизнь радость, приобщиться к потрясающей красоте Творения (на уровне макро- и микрокосмоса). Интеллектуальные экзерсисы, игра воображения, заплывы в море слов, конечно, могут приносить огромное удовольствие, но не могут сделать счастливым, так как человек всё равно остаётся при этом изолированным, то есть вовлечённым в "систему”. Переживание счастья связано с целостным действием и ощущением единения, сопричастности. В этом смысле знание как неполное, прерванное действие никак не может изменить, то есть сделать счастливым…

Помнишь, один мудрец сказал: "Знания не делают счастливыми”, а другой: "Знания умножают скорбь…” Как ты полагаешь, памятование этих афоризмов есть знание? Если да, то в чём здесь вред, скорбь и несчастье? А может быть, эти высказывания не верны? И как это можно выяснить?.. Конечно же, только проверить, приложив к себе, к собственной жизни. Проверить — это означает подойти к этому, не принимая на веру и не отрицая, то есть совершенно непредвзято, безличностно, без опоры на прежние знания и умозаключения. Только в условиях чистого эксперимента, беспристрастного исследования можно встретиться с фактом чего-либо лицом к лицу. Такая встреча даёт осознание этого факта и не оставляет личностного капитала в виде знания. Да и как в безличностном подходе могут оказаться примеси личности? Осознание чего-то — это окончание знания, трансформация его в жизненную сферу, адекватная встреча с информацией и воплощение её на персональном уровне в действие.

Именно подлинный интерес и внимание, не ограниченное знаниями, идеями, мыслями, желаниями, эмоциями и предубеждениями, позволяют случиться осознанию, которое есть не что иное, как прямое восприятие чего-либо. Это свободное восприятие без выбора, который всегда проистекает из раздробленности и противоречия. Оно происходит, когда в момент ответа на жизненный вызов не возникает желания. Когда тот или иной объект остаётся для тебя нейтральным, не захватывает тебя, ты не поглощён стремлением к обладанию им. Ещё раз повторюсь, что это возможно лишь в том случае, когда момент встречи с ним не замутнён реакцией удовольствия-страдания, когда в результате контакта с этим объектом не возникло разделения, то есть сравнения и оценки ("хорошо-плохо”, "правильно-не правильно”), когда ты отнёсся к нему не как к средству, а как к цели. Только такой ответ, будучи безличностным, является совершенно адекватным. Только такое видение будет целостным, а не интеллектуальным или эмоциональным.

Жизнь интеллектуала или невротика заполнена словами, а потому запутана и несчастна. Целостное видение приглашает в жизнь разум, наполняет её мудростью. Без мудрости не может быть счастья. Мудрость, конечно же, определяется не количеством знаний, накопленных в прошлом, а реальным переживанием настоящего. И когда древние мудрецы утверждали: "Я знаю только то, что я ничего не знаю”, это не было кокетством и даже не столько было выражением несоразмерности соотношения уже познанного к ещё непознанному. Здесь была констатация их состояния незнания, которое означало лишь то, что они умерли по отношению ко всему, что узнали прежде, а потому — свободны в настоящем для того, чтобы встретиться с новым и неизвестным, свободны для того, чтобы учиться. Просто они были настоящие ученики у настоящего учителя по имени Жизнь.

Для того, чтобы начать учиться "по жизни” у Жизни, надо научиться быть "пустым сосудом”. Ведь только в пустой сосуд можно влить свежую, живую воду. Сделать это с полным сосудом не позволит тухлая, застоявшаяся вода, которая там уже находится. Когда тебе станет доступным это искусство восприятия, это уменье видеть и слушать, то ты заметишь, что на смену процессу думанья приходит наблюдение, процесс накопления знаний сменяется непосредственным осознанием действительности, то есть живой пульсирующей жизнью со всем, что на самом деле в ней существует. И тогда вопросов "Знать или жить?”, "Казаться или быть?” для тебя больше нет. Всё наносное для тебя потеряно, как и ты потерян для "системы”. С этого мгновенья ты живой! И всё не напрасно!

           Великий утешитель                

Друг мой, ты, наверное, наблюдал, что очень многие люди живут в ожидании: свидания или приезда друга, стабильности или принца (принцессы)... Некоторые из них ждут перемен. Особенно это становится заметным на рубеже веков и тысячелетий. Как правило, эти люди говорят: "Да, наша жизнь (или сознание человечества) должны измениться. Жить дальше, как прежде, нельзя!.. Да, что-то должно произойти. Кто-то придёт и спасёт нас…”. Но возможно ли стать счастливым или разумным за счёт другого? Или разум (то есть целостный ум, любящий ум) придёт, когда старый ум себя исчерпал, полностью обанкротился? Другими словами, "сосуд стал пустым”...

"Сосуд пуст” от продуктов ума, от разнообразных программ, внедрённых "системой”. Пуст для наполнения его самой действительностью; для встречи с очень простыми, реальными вещами и фактами, спрятанными за декорациями и муляжами "системы”, но составляющими нашу настоящую жизнь; пуст для того, чтобы стать чувствующей клеточкой в организме мироздания. Опустошить "сосуд” усилием воли или каким-то хитрым трюком ума, конечно же, не удастся. Освобождение сознания от его содержимого — это не стрижка газона, а выкорчёвывание корней и очищение от того, что служит почвой для произрастания сорняка. Это действительная смерть личности.

Не знаю, может быть, на тебя сегодня слово "смерть” ещё производит устрашающий эффект?.. Но, как бы то ни было, страх этот должен быть осознан, и осознан не через рассуждения и философствование о смерти, а через переживание факта персональной смерти. Собственно говоря, встреча с фактом персональной смерти — это высшая точка душевного кризиса, это начало любой настоящей перемены. Не перейдя этот Рубикон, нельзя измениться. Без этой встречи любое изменение — мнимое, то есть изменение в пределах личности. Путешествие туда неизбежно. Лишь оттуда открываются просторы новой жизни, лишь с этого момента у твоей жизни появляется смысл, как у цветка — аромат.

Человек — единственное из известных нам живых существ, сознающее свою смертность. Помнишь, как у поэта: "…Но невидимый автор кончает главу, и недолго нам быть на плаву”. Интеллектуально, логически понять неотвратимость собственной смерти, составляющей необходимое условие жизни, способен всякий школьник. Однако такое понимание хотя и важно, но всё же не сказывается особым образом на самой жизни. Качество жизни и мировосприятия меняется лишь в случае осознания факта персональной смерти. Для того, чтобы такое осознание случилось, необходимо остаться с этим фактом, не убегать от него ни в какую из множества припасённых "системой” иллюзий. Остаться настолько долго, насколько это нужно, как бы мучительно и болезненно это ни было! У каждого свой срок переживания смерти.

Перед лицом смерти хорошо видна вся ложь твоей жизни, всё наносное, временное, иллюзорное. Только в этом положении от тебя самого, от того, кем ты являешься в действительности, прекрасно отделяется личина. Собственно говоря, ложь является связующим раствором, своего рода цементом, который скрепляет всё содержание, все составные части личности. Уходит из твоей жизни ложь (на всех уровнях — поверхностных и глубинных), и личность разваливается, как карточный домик.

Смерть обеспечивает человеку встречу с правдой его существования. Вот он, момент истины, пробуждающий ото сна ушат холодной воды! Вот тебе водное крещение, а скоро будет и огненное!.. Открывшаяся правда обычно потрясает все основы человеческого существа, поднимает градус накала чувств и эмоций до "точки кипения”. Вслед за этим, если не возникло ничем не замутненного целостного стремления измениться, в сознание, как правило, совсем незаметно проникает желание истребить, или прикрыть всю обнажившуюся было правду. Это "система” включает программу реанимации и постепенной реабилитации личности, у которой эта правда отнимает жизнь и стоит, словно кость, поперёк горла. Между этим моментом истины (если он, конечно, принят, а не отвергнут) и фактом религиозной трансформации нет ничего, кроме глубинного покаяния, призванного пройтись очищающим огнём по всей твоей лжи и заблуждениям, полностью искоренить их из взаимоотношений.

И ложь, и заблуждения являются невежеством. А отличается одно от другого тем, что лжёт человек, сознательно преследуя свою выгоду, а заблуждаться может вполне искренне и бескорыстно. Все заблуждения основаны на знании. Невежество и незнание — разные вещи. Незнание не несёт в себе изначально зла (впрочем, как и добра), пагубно лишь заблуждение. Ложь и заблуждения являются неправдой и нужны человеку всегда, пока есть процесс становления личности.

Ложь свидетельствует о наличии двойственности в человеке. Он прибегает к самообману и обману других для того, чтобы соответствовать чему-то, казаться кем-то, скрыть что-то или принять какую-то позу. Каждая личность и вся "система” в целом шиты белыми нитками лжи. Прекращая лгать, ты высвобождаешь огромное количество жизненной энергии (в том числе и для того, чтобы увидеть свои заблуждения). По сути дела, ты перестаёшь таскать на себе своего двойника, своё ложное "Я”. Чем больше ты свободен ото лжи, чем меньше перед твоим взором образов и представлений, тем яснее твой взор, тем ближе ты к действительности.

Проще всего солгать на словах, гораздо сложнее — в действии. Благо, большинство людей научились не верить одним лишь словам. В речах так легко смешать правду с ложью!.. Невозможно совершенно перестать лгать на словах, не искоренив двойственность, а вместе с ней и бесконечные противоречия твоей жизни. Словесная ложь является всего лишь следствием, результатом фрагментарной, противоречивой жизни (однако это не означает, что не надо учиться говорить правду и не лгать на словах; делать это в повседневной жизни необходимо, особенно в так называемых мелочах). Пока для тебя существует стандарт, шаблон, идеал, стереотип, пока ты придаёшь им значимость и стремишься соответствовать, подчиняться им, ты будешь лгать, даже оставаясь в молчании.

Противоречия между мыслями, словами и делами есть ложь; прерывание собственных мыслей, чувств, эмоций, желаний, слов, действий в угоду чему-то другому есть ложь; всякий импульс к оправданию себя или осуждению другого есть ложь и т. д. Одним словом, лгать — это значит не быть самим собой в любых проявлениях жизни. Все многочисленные программы "системы” легко укладываются в один ряд — способы бегства от себя или, иначе, способы не быть самим собой. Именно из них сформирована личность.

У любой лжи или заблуждения есть много противоположностей, но каждая из них является неправдой. Истина же всегда одна. Она не является противоположностью неправды. Истина заключается в отсутствии лжи, а говоря практически — в осознании всяческой неправды. Она не может быть статичной или зафиксированной, любая фиксация истины превращает её в ложь. Поэтому придти к ней тем или иным проторенным путём нельзя. Как говорил один Великий учитель: "Истина — это страна без дорог”. Точно так же бесполезно искать истину, а найти её невозможно. Тот, кто нашёл истину в результате поиска, тот нашёл знания. Истина не вовне и состоит она не в словесных формулах и ни в каком ином обретении, а скорее — в потере. Истина — это состояние души, потерявшей двойственность.

Эта потеря приходит с видением всего старого и ложного, чем была наполнена твоя жизнь, и приносит качество пустоты. Пустота эта и есть момент истины. В этот момент нет проблем, нет желаний, нет вопросов, нет искажений, мешающих увидеть "систему” в действии, а значит — освободиться от неё. Когда он приходит, ты можешь либо остаться в нём (и тогда истина сама изменит твою жизнь), либо убежать от истины множеством различных способов. Один из них — это начать эксплуатировать истину, повторять её. Этим самым ты превращаешь истину в образ, то есть в её суррогат, заменяешь истину словом, символом, которые щекочут твои чувства, но лишают тебя непосредственного переживания истины. А без него невозможна религиозная трансформация. Ум, привыкший к повторению, ритуалу, нечувствителен к действительности. Тем самым ты убиваешь в себе истину и отрекаешься от неё.

Ты, наверное, помнишь, как один Великий учитель сказал: "И познаете истину, и истина сделает вас свободными”. Конечно же, освобождает именно истина, а не что-то другое, в том числе — и не желание стать свободным. Однако без глубокого, искреннего и безальтернативного стремления не просто почувствовать себя посвободнее, а жить абсолютно свободно, истина не заполнит всю твою жизнь. Без страстного устремления впустить в свою жизнь свет истины в ней будут оставаться тёмные уголки. Эти тёмные уголки означают, что тебе есть что в них прятать, что те удовольствия, те желания, те маски, которые в них хоронятся, тебе дороги и через них будет протекать дальнейшее становление твоей личности. И всё, что там водится, будет проникать в твои взаимоотношения и реализовывать тебя как личность, то есть уводить тебя от себя.

Именно в этой темной зоне обитает и пугало смерти, созданное мыслью, из этого "сна разума” рождаются все твои "чудовища”. Смерть и страх всегда шествуют в обнимку до тех пор, пока есть желание оставить неведомое во тьме. Собственно говоря, смерть в данном случае — это лишь наиболее яркий символ неведомого, а большинство людей боятся как раз неизвестности, причём не столько после смерти, сколько при жизни, то есть боятся самой жизни. Под самой жизнью здесь имеется в виду подлинная жизнь, не отделённая от смерти, а значит — не отделённая личностными желаниями, основанными на "иллюзии отдельного существования”, от Бога и Творения. Чем более ты отдался такой жизни, чем более соединился с волей Бога, тем менее страшна для тебя смерть. Ведь то, чем ты живёшь, неуничтожимо. Для религиозного человека умерло всё, что могло умереть (кроме его тела), поэтому смерти для него больше нет. Бояться или сопротивляться физической смерти так же нелепо, как и желать её. Она придёт, когда плод созреет, точно так, как созревает плод в материнской утробе для выхода на свет божий, то есть для новой перемены. Религиозный человек одной смертью (психологической) попирает другую (физическую), которая является в этом случае элементарным биологическим изменением… Страх смерти — это всего лишь свидетельство не подлинности жизни, её ошибочности.

Великий учитель говорил: "Вы боитесь смерти, потому что хотите её отсрочить. Мы отделили жизнь от умирания, и этот интервал между жизнью и умиранием есть страх. Этот интервал, это время создано страхом… Смерть всегда рядом — наблюдает и ждёт. Лишь тот, кто умирает ежечасно, преодолевает смерть. Умирать — означает любить. Красота любви — не в воспоминаниях и не в образах будущего. У любви нет ни прошлого, ни будущего… Любовь с её страстью за пределами общества, частью которого являетесь вы. Умрите, и любовь с вами… Свобода от известного — есть смерть. И только тогда вы живёте”.

Научиться умирать ежедневно, ежечасно — это значит научиться не цепляться ни за что. Наблюдение, прямое восприятие ничему (какое бы приятное или неприятное оно ни было) не позволяет пустить в твоей душе корни. Так научиться умирать — это также научиться оканчивать. Каждые завершённые чувство, мысль, желание, слово, действие не оставляют за собой следа в виде возможных причин и будущих следствий. Отсутствие этих следов и корней разгоняет туман и прекращает путаницу, за которыми — ясность, или другими словами — истина.

Ещё раз повторю, что речь здесь идёт не о физической, а о психологической смерти. Собственно говоря, они очень похожи, так как и в том, и в другом случае несут в себе перемену, при которой умирает личность с её "иллюзией отдельного существования”. Одна освобождает от всякого рода страданий, другая — только от психологических. Как говорил один Учитель: "Не все мы умрём, но все изменимся”. Психологическая смерть оставляет тебя в живых, предоставляя безграничные жизненные возможности, главная из которых — прожить остаток жизни в любви. Любовь не в твоей власти и не во власти "системы”, она не может быть предметом обладания (желание удержать любовь является элементарной жадностью и исходит из личности). Но эта энергия всегда рядом, и как только ты действительно чист, честен и открыт для того, чтобы принять её, она нисходит на тебя. Это тот Дух истины, о котором возвещал один Великий учитель. Он его называл Утешителем, Духом "истины, которого мир не может принять, потому что не видит его и не знает его”; Духом Святым, "которого пошлёт Отец” и который "наставит вас на всякую истину”.

По аналогии с традиционными верованиями, которые непременно давали утешение, он называл его Утешителем. Но утешение это не имеет ничего общего с утешением, в котором нуждаются те, кто преисполнен страха или надежды. Это утешение беспощадной честности, не оставляющей камня на камне от личности; утешение полной беззащитности, не ищущей больше убежища; утешение беззаветной любви к истине, не взыскующей никакой награды, а лишь только от того, что она — истина. Этот Великий утешитель полностью избавляет от психологических страданий. Это тот Дух, который даёт ощущение, позволяющее тебе прямо, спокойно и смиренно сказать: "Нет религии выше истины”, "На одну её можно положиться”. Это ощущение необычайной лёгкости и счастья, свидетельствующее о конце бремени. И спутать его ни с чем другим нельзя!..

Это последнее письмо к тебе. Больше писем не будет. Мы прощаемся. Дальше действовать будешь ты сам. Но я должен сказать тебе о том, что эти письма для меня значили очень много. В какой-то момент я осознал, что писал их в первую очередь для себя, нежели для тебя, хотя допускаю, что ты можешь с этим и не согласиться. Тем не менее, спасибо тебе за внимание, за твои отклики, искренние движения души (пусть только воображаемые мною). Я же должен подчиниться закону, который сам издал. Твое невидимое присутствие помогло понять мне это.

Ты же не унывай, а сохраняй весёлость духа. Помни, мой юный друг, что трудно только первые сто лет, дальше будет легче. И напоследок… То, что писалось в этом письме по поводу смерти и изменения, относится не только к тебе, но и глобально ко всем нам, ко всему человечеству и ко всему Творению. Если не изменимся, то умрём. Альтернатива пока есть, как и есть дорога жизни.